Бытие-в-мире Хайдеггера

[Nick]

но я один глуп и ограничен...

Потому, что вижу задачу в пропитании...

Тут сомыслить надобно, строго и ответственно, и не иначе...

Да я ж за руки не держу - мыслите, мыслите на здоровье Я ж за то и ратую, что должно быть соотвтетсвие...  

Вы мне льстите , хотя бы потому, что все мои "удачи" есть лишь результат чрезмерного упрощения и намеренного замедления слишком мощного мышления герра Хайдеггера

Скромничаете...  

Это Ся Жэнь Вас смутил. Хайдеггер и не говорит ни о каком "я", тем более эмпирическом, но лишь о бытии-вот, которое есть всегда моё. Максимум, что здесь можно наассоциировать , так это индивида или личность, так Вы же не будете отрицать некоторую индивидуальность даоса,

Может у даоса и нет, а вот у буддиста - буду, они даже "я" не употребляют, как мусульмане спиртное:)
И про "моё" могу поспорить - с чего это оно всегда моё, может звучит и как очевидное, но таковым не является. Если я (Ник) не осознаё себя как "я", то и моё никакого не будет, упс... Без "я" нет "моё", или я в чём-то лоханулся?
А вот "моё" и есть факт (правда умело скрытый) эмпирического "я", только не понятно кто кого тут соотносит - абстрактное здесь и сейчас, или рефлектирующее (занимающееся самоанализом) само себя "я".
Ещё раз повторю, у Вас излагать на порядок лучше получается, потому, что опираетесь Вы не авторский текст, и слава Будде.

А выбора действительно в этом нет. Мы обречены быть...

Это ещё одна песня для ассоциативной корзинки. Если выбора нет, то я отказываюсь это ведро выносить! Пусть бытие меня накажет, а я всё-рано терпеть не буду! Некуда подать этому самому бытию

Чуть не упустил...
Кто, когда и где переводит возможность, в то "что есть"?

Присутствие, всегда и везде - вот я, например, иду сейчас спать. И буду спящим, то есть "чем-то", и т.д.

Вот это здорово, вот это песня для Будды недеяния Вы в любом случае всегда "ихт бин ест", так откуда Вам известно, что возможность существует? Уж явно не от Хайдеггера (непомню какого автора вы приводили).
Сорри, вопрос: если мы ест only here and now, то как в него вмещается возможность? Разве ЗиС в данный момент может быть другим? Что вообще подразумевается под возможностью тогда?

Выбор есть, но он вторичен по отношению к своей возможности.

Это логично, зачем же мне выбирать, то что невозможно, но кто выбирает в здесь и сейчас? "Я", вот-бытие, "моё", сущность, наконец...

Он предлагает оставаться с бытием, которое не есть сущее.

Насколько я понимаю с вот-бытиём (присутствием), которое всегда "моё", а следовательно быть всегда в рефлексии "я", что "я" это осознаю? Проще говоря, что означает - "оставаться с бытиём"? А если не останусь, то впаду в грех выбора и выплёскивания "могу"?

Логика очень проста: будь как все...

Увы, я уже не такой как все

[Nick]

Вот мне интересно сравнить, что говорит Гегель о Бытие.

а. Бытие
§ 86
Чистое бытие образует начало, потому что оно в одно и то же время есть и чистая мысль, и неопределенная простая непосредственность, а первое начало не может быть чем-нибудь опосредствованным и определенным.

Примечание. Все сомнения и возражения, которые могли бы быть выдвинуты против того, чтобы начинать науку с абстрактного пустого бытия, устраняются простым сознанием того, что несет с собой природа начала. Бытие можно определить как «я» = «я», как абсолютную индифферентность или тождество и т, д. Исходя из потребности начинать либо с безусловно достоверного, т. е. с достоверного самого по себе, либо с дефиниции или созерцания абсолютно истинного можно предположить, что эти и тому подобные формы непременно должны быть первыми. Но так как внутри каждой из этих форм уже имеется опосредствование, то они не есть истинно первое, ибо всякое опосредствование есть выход из некоего первого в некое второе и происходит из различенного. Если «я» = «я» или также интеллектуальное созерцание на самом деле берутся исключительно только как первые определения, то они в этой чистой непосредственности суть не что иное, как бытие, точно так же, как и, наоборот, чистое бытие, взятое не как абстрактное бытие, а как бытие, содержащее опосредствование, есть чистое мышление или созерцание....
Это чистое бытие есть чистая абстракция и, следовательно, абсолютно отрицательное, которое, взятое также непосредственно, есть ничто.

[Пламен]

Гегель, получается, шунявадин! :-)

[Xia_Ren]

Да, Ник, не на шутку Вы взялись за Хайдеггера и нас, его по-читателей! Держите меня семеро!

В определении бытия Гегелем лично я усмотрел лишь вполне сходство с пониманием Хайдеггером. Просто второй не останавливается на этом, а пытается, имеет дерзновение, более пристально всмотреться и разобрать его (бытие), т.е. высветлить экзистенциальные онтологические структуры бытия.

Ник спросил, какое отношение гуссерлевская интенциальность имеет к бытию-в-мире Хайдеггера. Я понимал так, что интенциальность – это направленность на объект. Ну а формула «бытие-в-мире», разумеется, тоже содержит в себе мир как объект. Вот это совпедение я и имел в виду. Если я тут где-то ошибся, то пожалуйста поправьте меня, потому что мне уверенно кажется, что тут всё правильно.

На счёт ассоциаций и неадекватного понимания текста. Согласен, что есть такие опасности, но они ведь не должны нас останавливать от попыток вникания? Тем более, что экзистенциальность рассмотрения, предложенная Хайдеггером, насколько я понимаю, означает именно: не отрываться при всяком анализе от переживания субъективности («моё») бытия.

К вопросу о противоречии между утверждениями: «бытие не есть сущее» и «анализируем здесь сущее, называемое присутствием (вот-бытие)». Насколько я сейчас понимаю, фактически рассматриваются три:

1. Собственно бытие, которое не есть сущее, но которое само ползволяет сущему быть сущим.

2. Сущее, неприсутствиеразмерное, которое наличествует.

3. Сущее, называемое присутствием (=вот-бытием). Про него нельзя сказать, что оно наличествует, как про сущее из предыдущего пункта. Это особое сущее, находящееся с бытием в особо близких отношениях. И именно поэтому оно и названо «вот-бытие». Но я соласен, что до полной ясности тут ещё далеко, так мы и есть только в самом начале.

К вопросу об эмпирическом «я». Лично я считаю его, примерно, синонимом индивидуальности, личности. Буддисты, насколько я понимаю, его вовсе и не отрицают. Они отрицают субстанциальное «я». Хайдеггеровское «присутствие», насколько я понимаю, шире, хотя и включает его в себя как составную часть, эмпирического «я». Оно даже шире, и тоже включает его в себя как составную часть, трансцендентального «я». Но если уж всё-таки задаваться вопросом «кто исследует?» и оставаться в терминах «я», то ответ, как мне видится, будет: трансцендентальное «я» исследует бытие.

К вопросу о саморефлексии. Присутствие исследует бытие, и начинает с своего бытия. Так что в определённом смысле да, это саморефлексия, самоанализ. Это на вопрос:

Автор этого никак не указывает, это Вы ему помогаете. Мы снова возвращаемся к: "я" осознаёт себе как "я". Этот как раз отклоняет факт "присутствия" сейчас. Неужели когда Вы смотрите на закат, то думает, что это "я" смотрит на закат, который прекрасен и т.д.? Какая же это непосредственность? Самоанализ "я" как самого себя есть болезнь рефлексирующего рассудка, как будто оно боится потерять самоё себя, т.е. перестаь быть "я".

Здесь и сейчас не подразумевает ассоциаций.

А по мне так ЗиС и «вот-бытие» подразумевает (включает в себя) вообще всё, и в том числе ассоциации.

[Zangezi]

Может у даоса и нет, а вот у буддиста - буду, они даже "я" не употребляют, как мусульмане спиртное:)

Nick, мы ведь не религии сравниваем, и даже не компаративистскими штудиями занимаемся: с контекстами и понятиями нужно строже. Если Вы буддист (какой кстати традиции?), то мне будет интересно поговорить на тему лигвистических, гносеологических,антропологических и проч. коллизий местоимения и понятия "я" в буддизме - но всё же в отдельном треде. Ибо только определённым образом настроившись на понимание темы во всём внутреннем богатстве её контекстов мы, возможно, окажемся способными ещё и к сравнению с ей "подобными".

И про "моё" могу поспорить - с чего это оно всегда моё, может звучит и как очевидное, но таковым не является. Если я (Ник) не осознаё себя как "я", то и моё никакого не будет, упс... Без "я" нет "моё", или я в чём-то лоханулся?

Некоторым Вашим вещам, чтобы быть, не требуется Вышего осознавания, как это не удивительно Например, Ваше дыхание, или биение сердца, Ваш сон, ну и проч. в том же духе.

Это ещё одна песня для ассоциативной корзинки. Если выбора нет, то я отказываюсь это ведро выносить!

Ваш отказ и является тем самым выбором. Впрочем, это уже не Хайдеггер, а Сартр.

Сорри, вопрос: если мы ест only here and now, то как в него вмещается возможность? Разве ЗиС в данный момент может быть другим? Что вообще подразумевается под возможностью тогда?

Я полагал, что ответил на вопрос, чем является возможность для Хайдеггера. Перечитайте выше.

Вот мне интересно сравнить, что говорит Гегель о Бытии.

Вот это и есть то, что Хайдеггер называл забвением бытия: полная отвлечённость, логоцентризм, диалектическое абстрагирование, преврящение бытия в категорию и в наиболее общее родовое понятие.
Не отвлечение, но привлечение к бытию было делом мышления Хайдеггера.

[Zangezi]

Да, Ник, не на шутку Вы взялись за Хайдеггера и нас, его по-читателей! Держите меня семеро!

"Что сейчас будет! Что будет! Море крови!" (с) "Золотой телёнок"

Ник спросил, какое отношение гуссерлевская интенциальность имеет к бытию-в-мире Хайдеггера. Я понимал так, что интенциальность – это направленность на объект. Ну а формула «бытие-в-мире», разумеется, тоже содержит в себе мир как объект. Вот это совпедение я и имел в виду. Если я тут где-то ошибся, то пожалуйста поправьте меня, потому что мне уверенно кажется, что тут всё правильно.

Интенция - не только пассивная направленность на самодающий объект. У Гуссерля она имеет чётко выраженные активные стороны: интерпретации гилетических данных, унификации их и проч. Для Хайдеггера бытие-в-мире носит интенциональный характер не только в нашей озабоченности миром, но и в "активности" самого мира, захватывающего нас, растворяющего нас в себе так, что это происходит даже без нашего ведома.
Объект - не слишком удачное слово, но формально сгодится.

К вопросу о противоречии между утверждениями: «бытие не есть сущее» и «анализируем здесь сущее, называемое присутствием (вот-бытие)». Насколько я сейчас понимаю, фактически рассматриваются три:

1. Собственно бытие, которое не есть сущее, но которое само позволяет сущему быть сущим.

2. Сущее, неприсутствиеразмерное, которое наличествует.

3. Сущее, называемое присутствием (=вот-бытием). Про него нельзя сказать, что оно наличествует, как про сущее из предыдущего пункта. Это особое сущее, находящееся с бытием в особо близких отношениях. И именно поэтому оно и названо «вот-бытие».

Всё верно.

[Пламен]

Верно, зато темно и непонятно.

[Zangezi]

Верно, зато темно и непонятно.

Пламен, не Вы ли говорили, что философу пристало изъясняться "темно непонятно", ибо только так он сохраняет возможность, что его-таки правильно поймут, а не "протащат" по расхожим и первым под руку попавшимся банальностям, стереотипам, предрассудкам?

[Пламен]

Вы меня с Гераклитом путаете. :-)

[Zangezi]

Вы меня с Гераклитом путаете. :-)

То есть так не считаете?
Кто же из философов для Вас образец ясности и понятности

[Пламен]

Лучше спросите, кто для меня философ. :-)

[Zangezi]

Лучше спросите, кто для меня философ. :-)

Их что, всего один или два?
Тогда Вы философски беспощадны

[Xia_Ren]

И про "моё" могу поспорить - с чего это оно всегда моё, может звучит и как очевидное, но таковым не является. Если я (Ник) не осознаё себя как "я", то и моё никакого не будет, упс... Без "я" нет "моё", или я в чём-то лоханулся?
А вот "моё" и есть факт (правда умело скрытый) эмпирического "я", только не понятно кто кого тут соотносит - абстрактное здесь и сейчас, или рефлектирующее (занимающееся самоанализом) само себя "я".

Насколько я понял, «вот-бытие» подразумевает в себе то, что Вы называете рефлектирующим «я». Просто потому, что вот-бытие всегда моё, и никогда не чужое. А уж если я применяю термин «вот-бытие» (именно в отношении «моего» бытия), то уж ясно дело я параллельно с этим и саморефлексирую.

«Абстрактное здесь и сейчас» - по-моему, это формула внутренне противоречива (т.е. не удовлетворяет техническому критерию истинности ): ЗиС никогда не есть абстрактное, а всегда есть как раз вот-бытие.

Если выбора нет, то я отказываюсь это ведро выносить!

А здесь с логикой всё в порядке? Ведь как раз, вроде бы, если б выбор был, тогда Вы могли бы отказаться?

Сорри, вопрос: если мы ест only here and now, то как в него вмещается возможность? Разве ЗиС в данный момент может быть другим? Что вообще подразумевается под возможностью тогда?

По мне дак ЗиС запросто может вмещать в себя возможность. Но я тоже пока не очень понял, что Хайдеггер вкладывает в это понятие. Но, надеюсь, он далее будет его разворачивать («размыкать»), и оно прояснится для нас.

но кто выбирает в здесь и сейчас? "Я", вот-бытие, "моё", сущность, наконец...

По-моему, вот-бытие выбирает. Вроде больше некому.

Не отвлечение, но привлечение к бытию было делом мышления Хайдеггера.

Нужное дело!

[Xia_Ren]

Продолжаем и заканчиваем 9-ый параграф:

Присутствие определяется как сущее всякий раз из возможности, какая оно есть и  как-то понимает в  своем  бытии.

Здесь наверно опечатка: надо «какое оно есть»? Тут не ясно. Можно понимать как, что здесь говорится о двух планах присутствия: план внешний («как сущее») и план внутренний («из возможности»). Второй определяет первый. Присутствие как возможность определяет себя само как сущее. Либо же здесь говорится, что бытие («возможность») определяет присутствие («сущее»)?

Это  формальный  смысл  устройства экзистенции  присутствия. Здесь  однако  лежит указание  для онтологической интерпретации этого  сущего развернуть проблематику его бытия (на полях: лучше: его бытийного понимания) из экзистенциальности  его  экзистенции.

Насколько я ранее понял, экзистенциальность соотносится с экзистенцией как структура бытия с сущим, чьё это бытие. И тогда, вроде бы, первое предложение надо действительно понимать так, что возможность=бытие определяет присутствие=сущее.

Но это никак  не значит конструировать присутствие из конкретной  возможной  идеи экзистенции.  Присутствие  надо в начале  анализа интерпретировать  именно  не  в  особенности  определенного экзистирования, но вскрыть в его  индифферентном ближайшим образом и большей частью. Эта индифферентность обыденного присутствия  не ничто, но позитивная феноменальная черта  этого  сущего. Из  этого рода бытия и обратно  в него всякое   экзистирование  есть  как  оно   есть.  Мы  именуем  эту  обыденную индифферентность присутствия термином серединность.

Вот это очень интересный поворот! Обыденность объявляется главным источником информации о бытие!

И   вот   поскольку  усредненная   обыденность  составляет   онтическое ближайшим-образом  этого  сущего,  при   экспликации  присутствия  ее  имели обыкновение и все  время продолжают  перескакивать.  Онтически  ближайшее  и известное   есть   онтологически   самое  далекое,  неузнанное   и   в   его онтологическом  значении постоянно просмотренное. Когда Августин спрашивает: Quid autem propinquius meipso mihi? и должен ответить: ego certe laboro hie et laboro in meipso: factus sum mihi terra difficultatis et sudoris nimii [Что же мне ближе меня самого? я труждаюсь здесь и труждаюсь во мне самом: сделался себе  землей обременения и великого пота], то это верно не только  об онтической и доонтологической непрозрачности присутствия, но в еще большей мере об онтологической задаче не просто не  упустить это сущее в его  феноменально  ближайшем  способе  бытия,  но  и   сделать  доступным  в позитивной характеристике.

Усредненную  повседневность  присутствия  нельзя   брать   как  простой "аспект". В  ней  тоже, и даже  в модусе  несобственности,  лежит  a  priori структура   экзистенциальности.  В   ней  тоже  дело  для  присутствия  идет определенным образом о его  бытии, к которому оно относится в модусе средней повседневности, и будь то даже лишь в модусе бегства от нее и забвения себя.

Но  экспликация присутствия в его средней повседневности дает не только где-то усредненные  структуры в  смысле  расплывчатой неопределенности.  Что онтически есть способом  серединности, онтологически очень  даже может  быть схвачено  в содержательных структурах,  которые  структурно не отличаются от онтологических определений скажем собственного бытия присутствия.

Все  экспликаты,  возникающие  из  аналитики  присутствия, получены  во внимании  к  структуре  его  экзистенции.  Поскольку   они  определяются  из экзистенциальности, мы называем бытийные   черты   присутствия экзистенциалами. Их надо четко отделять от бытийных определений неприсутствиеразмерного сущего, которые мы именуем  категориями. Это  выражение  берется и фиксируется  тут  в его  первичном  онтологическом значении. Античная онтология имеет образцовой почвой своего толкования бытия внутри-мирно  встречное  сущее.  Способом  доступа к  нему  считается (voeiv греч. слово), соотв.  логос.  Сущее  встречно в  них.  Но  бытие этого  сущего  должно поддаваться  схватыванию  в каком-то  особенном с-казывании, чтобы это бытие заранее стало понятно как то, что оно есть  и во всяком  сущем уже есть.  Это  всегда  уже  предшествующее  обращение  к  бытию  в  об-суждении (логос)  сущего  есть (греч. слово). Слово значит ближайшим образом: публично обвинить, высказать нечто кому начистоту. В онтологическом  применении  термин  означает:  как  бы  высказать  сущему начистоту, что оно всегда уже есть как сущее, т.е. дать для всех его увидеть в его бытии. Высматриваемое и видимое  в таком показании есть (предыдущее греч. слово).  Они охватывают   априорные   определения  сущего,   по-разному   открытого   для рассмотрения  и обсуждения  в логосе. Экзистенциалы и  категории суть  две основовозможности бытийных черт. Отвечающее им сущее требует всегда  разного способа первичного опроса: сущее есть кто (экзистенция)  или что (наличность в широчайшем  смысле).  О взаимосвязи этих  двух модусов черт  бытия  можно говорить только из уже проясненного горизонта бытийного вопроса.

[Nick]

Гегель, получается, шунявадин!

Не думаю, недаром он так не любит пустые абстракции (в том числе бытие и ничто). Для него отрицание это метаморфоза понятия до своей противоположности, когда нечто переходит свою границу и становится не тем, чем оно было (становится противоположностью), а раз то, что было исчезает, то оно отрицается. И причина такого перехода (отрицания) находится в самом нечто.

Да, Ник, не на шутку Вы взялись за Хайдеггера и нас, его по-читателей!

Это я только разогревался, входил в курс дела, так сказать.  :twisted:
(За что отдельное спасибо много уважаемому Zangezi)

Если Вы буддист (какой кстати традиции?), то мне будет интересно поговорить на тему лигвистических, гносеологических,антропологических и проч. коллизий местоимения и понятия "я" в буддизме - но всё же в отдельном треде.

Обычно я предпочитаю быть ваджраянцем, но иногда и дзогченцем бываю. И уж очень изредка - дзенцем.

Предлагаю для начала сосредоточится на присутствии или "вот-бытие", которое всегда моё. Хайдеггер не доказывает это положение, а мне оно не видится таким уж очевидным. Цитата Гегеля приведена, где он определяет бытие как чистую непосредственность, без всякой рефлексии, в то время у Хайдеггера уже обозначен факт некого самоанализа (рефлексии) - "всегда моё".
Сомнение номер один: правильно ли задана направленность? Т.е. не должна ли фраза звучать так: если есть моё, то оно всегда есть "присутствие", т.е. появляется только в том случае, когда я осознаю себя как некую сущность. Действительно, ведь когда я наблюдаю нечто, то нет осознания "я" (а осознание только предмета наблюдения), следовательно и нет притяжательности - моё.
Из этого следует, "присутствие" не продукт бытия, а продукт самоосознания себя как "я", или осознания себя сущностью. (Я не рассамтриваю случай когда мы задним числом думаем, что мы там чего-то осозновали, так как выйдим за рамки H&N).
Более того, само по себе "присутствие" даёт осозновать один единственный факт - "я" есть сущность, потому что, как только сознание направляет сознание на нечто иное, оно полностью наполняетс тем самым иным.
Следовательно, "присутствие" Хайдеггера не имеет никакого отношения к "реальному" бытию, а "бытиё" Хайдеггера является пустой абстракцией ничем не обоснованное. (Я что-то упустил?)
Можно заметить, что "присутствие" динамическая величина и зависит от того насколько "я" осознаёт себя "я", следовательно оно (присутствие) есть функция сущности.
Возможное возражение, что мол "я" (сущность) покоится на подложке бытия (задающее акт интенции - пологания) и полностью зависимо от него, оно мол несамостоятельно.
Возможный ответ: когда "я" осознаёт себя как "я" (факт присутствия), можно сказать, что бытие осознаёт себя бытием, или сущность осознаёт себя сущность, (тождественные выражения), следовательно это самостоятельный акт, и бытие в данном случае тождественно сущности, значит сущность совершает самостоятельный акт.
Не трудно заметить, что все формы бытия у Хайдеггера есть продукт сущности "Хайдеггер" и не обладают достаточной объективностью "присутстсвия", они есть продукт рефлектирующего рассудка (цитату, что это такое я уже приводил).
Даже у "абстракциониста" Гегеля бытие не есть некая подложка "реальности", а всего лишь факт непосредственности, продукт сознания на который ещё не села муха мысли.
Окончательный вывод по "присутстсвию": оно есть самостоятельный продукт сущности, а не бытия.

Продолжение следует...

[Nick]

Лучше спросите, кто для меня философ.

Раз лучше, то спрашиваю: кто для Пламена философ

Цитата:   
Если выбора нет, то я отказываюсь это ведро выносить!

А здесь с логикой всё в порядке? Ведь как раз, вроде бы, если б выбор был, тогда Вы могли бы отказаться?

Ну так это логика Хайдеггера Я лишь спародировал его.
Есть возможности - это бытийное, есть выбор - это сущее. Хайдеггер выбирает терпеть, (выносить - это надо вынести), как-будто у него был выбор.

Производит ли сущность собственное бытие, или бытие заставляет сущность (я, индивидуальность) быть сущностью?
Находится бытие "внути" сущности, или обнимает со всех сторон? Является ли внутренняя жизнь сущности её бытиём, а то что она производит (мысли, акты осознания) - её сущим?

[Xia_Ren]

(Я что-то упустил?)

Спешу предложить свой вариант ответа. Мне представляется, что упущение здесь:

(Я не рассамтриваю случай когда мы задним числом думаем, что мы там чего-то осозновали, так как выйдим за рамки H&N).

Мне представляется, все соображения о «не моём» вот-бытии, якобы базовом по сравнению с «моим» вот-бытием – возможны именно лишь за рамками ЗиС, т.е. за рамками «моего» вот-бытия. Но я-то в этот ЗиС нахожусь внутри ЗиС, внутри «моего» вот-бытия. И оно есть базовое. Только из него я могу рассуждать о чём-то подобном «не моему» вот-бытию.

[Nick]

Но я-то в этот ЗиС нахожусь внутри ЗиС, внутри «моего» вот-бытия. И оно есть базовое.

Конечно, когда Штирлиц думал о том, видел ли профессор Плейшнер цветочный горшок на подоконнике, то он пологал присутствие Плейшнера при этом акте. Но ведь сам Штирлиц в данный момент не присутсвует как "мое" сам для себя. В данный момент "моё" не есть сущее Штирлица (т.е. не существует).
"Моё" Штирлица возникает только, тогда когда Штирлиц думает о себе как о Штирлице, т.е. "присутствие" не всегда моё.

ДДЦ 17.3. Кто вдумчив и сдержан в словах, успешно совершает дела, и народ говорит, что он следует естественности.
— Лао Цзы

[Zangezi]

Продолжаем и заканчиваем 9-ый параграф:
Присутствие определяется как сущее всякий раз из возможности, какая оно есть и  как-то понимает в  своем  бытии.
Здесь наверно опечатка: надо «какое оно есть»? Тут не ясно.

Вроде всё правильно. Какая возможность оно (присутствие) есть. Ниже Вы сами написали

Присутствие как возможность

Либо же здесь говорится, что бытие («возможность») определяет присутствие («сущее»)?

Нет, именно присутствие определяется, т.е. определяет себя само из своего бытия-возможностью.

Но это никак  не значит конструировать присутствие из конкретной  возможной  идеи экзистенции.  Присутствие  надо в начале  анализа интерпретировать  именно  не  в  особенности  определенного экзистирования, но вскрыть в его  индифферентном ближайшим образом и большей частью. Эта индифферентность обыденного присутствия  не ничто, но позитивная феноменальная черта  этого  сущего. Из  этого рода бытия и обратно  в него всякое   экзистирование  есть  как  оно   есть.  Мы  именуем  эту  обыденную индифферентность присутствия термином серединность.
Вот это очень интересный поворот! Обыденность объявляется главным источником информации о бытие!

Заметьте, Хайдеггер вроде говорит о обыденной индифферентности, но видит здесь не просто позитивность, которая пока нужна, но после будет окончательно снята, как у Гегеля, где сначала абстрактное понятие доводится до его конкретности. Хайдеггер говорит о "туда и обратно" и именует не просто "усреднённость", но "серединность"! Не намекает ли он на серединное положение человека относительно Неба и Земли, которое затемнено усреднённостью? Но намекает совсем неслышно, ибо дальше говорит уже "усреднённая".

И   вот   поскольку  усредненная   обыденность  составляет   онтическое ближайшим-образом  этого  сущего,  при   экспликации  присутствия  ее  имели обыкновение и все  время продолжают  перескакивать.  Онтически  ближайшее  и известное   есть   онтологически   самое  далекое,  неузнанное   и   в   его онтологическом  значении постоянно просмотренное.

Это как очки: с детства привыкнув, разве замечаешь их присутствия, и того, что именно они "дают" тебе мир?

Все  экспликаты,  возникающие  из  аналитики  присутствия, получены  во внимании  к  структуре  его  экзистенции.  Поскольку   они  определяются  из экзистенциальности, мы называем бытийные   черты   присутствия экзистенциалами. Их надо четко отделять от бытийных определений неприсутствиеразмерного сущего, которые мы именуем  категориями. Это  выражение  берется и фиксируется  тут  в его  первичном  онтологическом значении. Античная онтология имеет образцовой почвой своего толкования бытия внутри-мирно  встречное  сущее.  Способом  доступа к  нему  считается (voeiv греч. слово), соотв.  логос.  Сущее  встречно в  них.  Но  бытие этого  сущего  должно поддаваться  схватыванию  в каком-то  особенном с-казывании, чтобы это бытие заранее стало понятно как то, что оно есть  и во всяком  сущем уже есть.  Это  всегда  уже  предшествующее  обращение  к  бытию  в  об-суждении (логос)  сущего  есть (греч. слово). Слово значит ближайшим образом: публично обвинить, высказать нечто кому начистоту. В онтологическом  применении  термин  означает:  как  бы  высказать  сущему начистоту, что оно всегда уже есть как сущее, т.е. дать для всех его увидеть в его бытии. Высматриваемое и видимое  в таком показании есть (предыдущее греч. слово).  Они охватывают   априорные   определения  сущего,   по-разному   открытого   для рассмотрения  и обсуждения  в логосе. Экзистенциалы и  категории суть  две основовозможности бытийных черт. Отвечающее им сущее требует всегда  разного способа первичного опроса: сущее есть кто (экзистенция)  или что (наличность в широчайшем  смысле).  О взаимосвязи этих  двух модусов черт  бытия  можно говорить только из уже проясненного горизонта бытийного вопроса.[/color]

Очень важный параграф, в котором Хайдеггер даёт не только определение экзистенциалов и их отличие от традиционных категорий, не только утверждается их равноправие как "основных возможностей бытия", но и демонстрируется один из первых образчиков хайдеггеровского "этимологизирования", а правильнее, его работы с греческим словом, где он указывает, почему и как сущее получило толкование согласно категориям, чем и определило развитие западноевропейской философии.

[Пламен]

Я буду бесконечно благодарен тому, кто сделает для меня обратный перевод на немецкий всех используемых в русском переводе технических терминов, типа присутствие, вот-бытие, сущее, и т.д. Может даже почетный почтовый ящик на indology.ru откроем. :roll: